3 июня в 18.30 в РХГА состоится Круглый стол «Светский и христианский гуманизм: pro et contra. Эвтаназия как вызов»
Круглый стол
Светский и христианский гуманизм: pro et contra
Эвтаназия как вызов
3 июня 2021 г.
начало в 18.30, РХГА
Ведущие: религиовед Владимир Егоров, философ Кира Преображенская
К разговору приглашены:
Иван Сергеевич Лаптев, епископ Евангелическо-лютеранской Церкви Ингрии;
Ян Сергеевич Волков, председатель совета Ассоциации христианских евангельских церквей «Союз христиан»;
Иерей Илия Макаров, председатель отдела религиозного образования и катехизации Санкт-Петербургской епархии, член Общественной палаты Санкт-Петербурга;
Вера Александровна Цыс, христианский служитель и психолог общественного телеканала ТБН, телеведущая;
Михаил Альбинович Монкевич, кандидат филологических наук, руководитель научного департамента Ассоциации христианских евангельских церквей «Союз христиан».
Новостной повод: легализация эвтаназии в Испании
Испания стала шестой страной в мире и четвертой в Европе, которая легализовала эвтаназию. До этого это сделали Бельгия, Люксембург, Нидерланды, Канада и Колумбия. Эвтаназия также разрешена в некоторых штатах США. В январе 2021 года закон о легализации эвтаназии принял парламент Португалии, однако конституционный суд 16 марта признал его противоречащим основному закону страны.
Закон позволяет людям взрослого возраста с "серьезными и неизлечимыми" заболеваниями, которые вызывают "невыносимые страдания", осуществить решение уйти из жизни.
Круг вопросов:
Человек и его право на жизнь. Имеет ли человек «право на смерть»?
1. В ситуации неизлечимых заболеваний:
- отключение аппарата, поддерживающего жизнедеятельность, по воле пациента – это самоубийство?
- активная и пассивная эвтаназия: существует ли право человека на уход из жизни?
Существуют ли четко сформулированные границы эвтаназии? С точки зрения светского общества? С точки зрения Церкви?
2. Суицид в невменяемом состоянии:
- как относиться к этому?
- что говорит Церковь, Святое Писание?
- мнение общества, семьи, близких людей?
Дополнительные материалы к дискуссии
Из истории вопроса в России:
Практика отказа от лечения применяется в российской медицине с начала ХХ века, в 2011 году она была закреплена Федеральным законом «Об основах охраны здоровья граждан в РФ». Он предусматривает право пациента или его законного представителя (если человек находится в вегетативном состоянии) отказаться от медицинского вмешательства. Например, от искусственного поддержания жизни: сердечно-легочной реанимации, искусственной вентиляции легких, искусственного питания и гидратации, гемодиализа и даже кардиостимуляторов.
Отказ от медицинского вмешательства — это не эвтаназия. В России она запрещена статьей 45 закона «Об основах охраны здоровья граждан в РФ»: «Медицинским работникам запрещается осуществление эвтаназии, то есть ускорение по просьбе пациента его смерти какими-либо действиями (бездействием) или средствами, в том числе прекращение искусственных мероприятий по поддержанию жизни пациента».
Взгляд на эвтаназию в контексте гуманизма:
Защитники эвтаназии называют ее «актом милосердия» и «избавлением от страданий». Они говорят о том, что жизнь не может считаться благом, когда она состоит из одних физических и душевных мучений — без надежды на облегчение; если существование человека поддерживается с помощью сложных технологий, жизнь перестает быть желанной целью. Среди доводов в пользу эвтаназии упоминается и экономический аспект: средства, которые тратятся на поддержание жизни безнадежно больных, можно тратить на лечение тех, у кого еще есть надежда на исцеление. И наконец, один из главных аргументов в пользу эвтаназии: человек имеет право самостоятельно распоряжаться своей жизнью.
Против эвтаназии высказываются представители всех мировых религий. Их главный аргумент: только Бог дает человеку жизнь — и только он ее может забрать. Намеренное прекращение жизни религия считает убийством или самоубийством. Врач не должен брать на себя функцию Бога.
Из «Основ социальной концепции Русской Православной Церкви»:
В Священном Писании смерть представляется как разлучение души от тела (Пс. 145. 4; Лк. 12. 20). Таким образом, можно говорить о продолжении жизни до тех пор, пока осуществляется деятельность организма как целого. Продление жизни искусственными средствами, при котором фактически действуют лишь отдельные органы, не может рассматриваться как обязательная и во всех случаях желательная задача медицины. Оттягивание смертного часа порой только продлевает мучения больного, лишая человека права на достойную, «непостыдную и мирную» кончину, которую православные христиане испрашивают у Господа за богослужением. Когда активная терапия становится невозможной, ее место должна занять паллиативная помощь (обезболивание, уход, социальная и психологическая поддержка), а также пастырское попечение. Все это имеет целью обеспечить подлинно человеческое завершение жизни, согретое милосердием и любовью.
Православное понимание непостыдной кончины включает подготовку к смертному исходу, который рассматривается как духовно значимый этап жизни человека. Больной, окруженный христианской заботой, в последние дни земного бытия способен пережить благодатное изменение, связанное с новым осмыслением пройденного пути и покаянным предстоянием перед вечностью. А для родственников умирающего и медицинских работников терпеливый уход за больным становится возможностью служения Самому Господу, по слову Спасителя: «Так как вы сделали это одному из братьев Моих меньших, то сделали Мне» (Мф. 25. 40). Сокрытие от пациента информации о тяжелом состоянии под предлогом сохранения его душевного комфорта нередко лишает умирающего возможности сознательного приуготовления к кончине и духовного утешения, обретаемого через участие в Таинствах Церкви, а также омрачает недоверием его отношения с близкими и врачами.
Предсмертные физические страдания не всегда эффективно устраняются применением обезболивающих средств. Зная это, Церковь в таких случаях обращает к Богу молитву: «Разреши раба Твоего нестерпимыя сея болезни и содержащия его горькия немощи и упокой его, идеже праведных Дуси» (Требник. Молитва о долгостраждущем). Один Господь является Владыкой жизни и смерти (1 Цар. 2. 6). «В Его руке душа всего живущего и дух всякой человеческой плоти» (Иов. 12. 10). Поэтому Церковь, оставаясь верной соблюдению заповеди Божией «не убивай» (Исх. 20. 13), не может признать нравственно приемлемыми распространенные ныне в светском обществе попытки легализации так называемой эвтаназии, то есть намеренного умерщвления безнадежно больных (в том числе по их желанию). Просьба больного об ускорении смерти подчас обусловлена состоянием депрессии, лишающим его возможности правильно оценивать свое положение. Признание законности эвтаназии привело бы к умалению достоинства и извращению профессионального долга врача, призванного к сохранению, а не к пресечению жизни. «Право на смерть» легко может обернуться угрозой для жизни пациентов, на лечение которых недостает денежных средств.
Таким образом, эвтаназия является формой убийства или самоубийства, в зависимости от того, принимает ли в ней участие пациент. В последнем случае к эвтаназии применимы соответствующие канонические правила, согласно которым намеренное самоубийство, как и оказание помощи в его совершении, расцениваются как тяжкий грех. Умышленный самоубийца, который «соделал сие от обиды человеческой или по иному какому случаю от малодушия», не удостаивается христианского погребения и литургического поминовения (Тимофея Алекс. прав. 14). Если самоубийца бессознательно лишил себя жизни «вне ума», то есть в припадке душевной болезни, церковная молитва о нем дозволяется по исследовании дела правящим архиереем. Вместе с тем необходимо помнить, что вину самоубийцы нередко разделяют окружающие его люди, оказавшиеся неспособными к действенному состраданию и проявлению милосердия. Вместе с апостолом Павлом Церковь призывает: «Носите бремена друг друга, и таким образом исполните закон Христов» (Гал. 6. 2).
На базе настоящего документа церковным Священноначалием принимаются определения по различным вопросам, актуальность которых ограничена рамками отдельных государств или узкого временного периода, а также достаточно частным предметом рассмотрения. Документ включается в учебный процесс в духовных школах Московского Патриархата.
По мере изменения государственной и общественной жизни, появления в этой области новых значимых для Церкви проблем, основы ее социальной концепции могут развиваться и совершенствоваться. Итоги данного процесса утверждаются Священным Синодом, Поместным или Архиерейским Соборами.
Москва, 13-16 августа 2000 г.